Высокая мрачная пещера исчезала во тьме.
Сержант Култхард остановился, покачал крупной седеющей головой.
- Связь скоро пропадёт. Ты уже отметил на карте эти края? - спросил он Диллмана.
- Так точно, сержант.
Култхард обернулся в ту сторону, откуда они пришли, где ещё сочился дневной свет, слабо освещая отряд.
- Радируй, Спенсер. Послушаем, что нам скажут.
- Есть, сержант, - капрал Спенсер скинул рюкзак и развернул антенну в сторону входа в пещеру. - База, это команда "Эпсилон". База команде "Эпсилон".
Рация скрипела и шипела, пока, наконец, не послышалось:
- На связи, "Эпсилон".
- Мы проследили за повстанцами по открытой местности до предгорий около восьмидесяти километров к северо-северо-востоку от Кандагара, к сети пещер у... Погодите... - Спенсер достал карту и зачитал вслух координаты. - Они ушли под землю, опережая нас где-то минут на восемьдесят. Если пойдём глубже, связь прервётся. Какие будут указания?
- Ждите.
Рация снова заскрипела.
- Прикажут идти дальше, - сказал сержант Култхард.
Младший капрал Пол Браун наблюдал со стороны, по его шее бегала нервная дрожь. Они действовали по правилам, но тут, по всем признакам, их ждала ловушка, идеальное место для засады. Скоро стемнеет, и уже похолодало. А станет ещё холоднее. Хотя, возможно, дальше температура будет держаться на одной отметке.
Он вышел вперёд.
- Сержант, может, встанем лагерем и подождём до утра?
- В пещере, блядь, всегда ночь, Браун, - не глядя на него, ответил Култхард.
- Устал, опоссум? - с усмешкой поинтересовался рядовой Сэм Глэдстоун.
Новичок Бьюмонт, ухмыльнулся.
- Ты всегда такой мудак? - спросил Браун.
- Хорош! - рявкнул Култхард. - Ждём указаний.
- Я просто подумал, все устали, - произнёс Браун. Он дёрнул плечом, показывая красный крест на рюкзаке. - Всё же, ваше благополучие - это моя работа.
- Принято, - сказал Култхард.
Все шестеро погрузились в тишину. Они три дня следили за этой кучкой экстремистов, находя и теряя их след с полдюжины раз. Они устали, даже если остальные были слишком упрямы, чтобы это признать. Молодой Бьюмонт был похож на щенка, это его первый выход и он отчаянно жаждал драки, но остальные-то должны понимать. Они все, в той или иной степени, побывали в бою. Култхард больше всех; складывалось впечатление, что парни, вроде него рождались прямо посреди перестрелки с оружием в руках.
- "Эпсилон", это база. Вы уверены, что повстанцы ушли именно туда?
- Так точно. Диллман видел их в дальнобойный прицел. Пытаются сбить нас со следа, полагаю, уходят под землю.
- Принято. Продолжайте на своё усмотрение. Возьмите их, если получится. На их руках много нашей крови. Можете установить их численность?
- Восемь, база.
- Принято. Удачи.
Спенсер подмигнул отряду.
- Принято, база. Конец связи.
Он свернул антенну и закинул за спину рюкзак.
- Тогда, ладно, - произнёс Диллман.
Он перехватил винтовку, порылся в своих вещах, достал ночной прицел и прицепил его.
Браун вздохнул. Никто не стрелял так же хорошо, как Диллман, даже если он устал и вокруг темно. Но особого утешения это не принесло.
- Мы же не станем ждать, да? - спросил он.
Култхард проигнорировал его.
- Собирайтесь, детки. Поскольку следов тут нет, - он топнул по каменной земле, - идти будем медленно и тихо. Спенсер, ты указываешь маршрут. Я хочу, чтобы на всём пути стояли метки.
- Есть.
- Идём. Бьюмонт, ты впереди.
- Есть, сержант!
- Медленно и спокойно, Бьюмонт. И опусти оружие. Не стрелять, пока я не скажу, или, пока стрелять не начнут в тебя.
- Так точно, сержант.
Судя по голосу, пацан слегка приуныл, и Брауну это понравилось. Молодости необходимо уныние. Они построились и пошли вперёд. Спенсер установил электронную метку и ткнул пальцем в планшет, что носил с собой. Тот начал передавать местоположение, чтобы им было проще найти дорогу назад.
Похолодало, а темнота стала практически непроглядной. Свет, который проникал снаружи, сюда уже не дотягивался, и тьма обняла их, подобно чересчур возбуждённому любовнику.
- Приборы ночного видения тут бесполезны, - произнёс Култхард. - Придётся рискнуть и зажечь фонарь. Один луч, впереди. Диллман, включай инфракрасное наблюдение.
- Уже, - отозвался Диллман и постучал по очкам.
Он вышел вперёд и встал прямо позади Бьюмонта.
Молодой рядовой включил нашлемный фонарь, и луч света разрезал пространство, когда он огляделся. Проход был около пяти метров в диаметре намного более сухой и холодный, чем всё, что они видели за последние несколько дней. В луче фонаря плясали пылинки, шорох и хруст под ботинками отдавался удивительно громко в этом замкнутом пространстве.
- С этого момента всем тихо, - сказал Култхард и махнул Бьюмонту идти вперёд.
Они вошли в привычный унисон; продвигались вперёд решительно, но осторожно.
- Я тут чисто светящаяся мишень, - нервно прошептал Бьюмонт.
- Вот поэтому новичок всегда идёт впереди, - сказал Култхард.
По отряду пронеслась волна тихих смешков, но сержант её не прекратил.
Диллман похлопал Бьюмонта по плечу.
- Я тебя прикрываю, Ослик.
Луч фонаря Бьюмонта осветил группу, когда он огляделся.
- Не называй меня так!
Снова послышался смех. Браун ухмыльнулся. Несчастный дурачок. В Кандагаре его застали поглаживающим осла, обычный одинокий пацан вдали от дома, который успокаивается, поглаживая мягкую ворсистую шею животного. Разумеется, его заметили и сфотографировали, и к тому моменту, когда он вернулся в казарму, всё обернулось так, будто бы он по самые яйца залез в бедного зверя.
- Хорош! - бросил Култхард. - Мы, блядь, профессионалы или кто?
Веселье стихло и они продолжили красться вперёд. Поверхность под ногами начала наклоняться вниз, Спенсер останавливался через каждые пятьдесят метров, чтобы установить метку. Метров через триста проход закончился в широкой пещере. В дальнем углу валялся какой-то мусор явно человеческого происхождения.
Все мгновенно навели в ту сторону оружие, а Бьюмонт осторожно пошёл вперёд.
- Ложная тревога, - вскоре произнёс он, голос его звучал расслабленно и легко. - Тут кто-то был. Покрывала, кострище, пустая фляжка. Только, как минимум, месячной давности.
Отряд слегка расслабился, фонарь Бьюмонта осветил широкий проём пещеры. Ничего, кроме грубого изогнутого камня. Стена с одной стороны была покрыта трещинами, чёрными проходами в неизвестность, но они были слишком малы, чтобы через них мог пролезть хотя бы ребёнок. На дальней стороне темнел проход побольше, это был туннель, который уходил вниз. У прохода валялись большие камни.
Култхард кивком головы приказал отряду идти дальше.
- Похоже, их недавно двигали, - произнёс Глэдстоун.
Браун подошёл, чтобы рассмотреть получше.
- Похоже, проход был закрыт, а эти пидоры расчистили дорогу.
Диллман пнул пару расколотых камней.
- Полагаю, им не было интересно устраивать тут засаду, и они ушли искать другую возможность.
Браун покачал головой.
- Зачем закрывать этот проход? И кто это сделал?
- Экстренный запасной выход, о котором они знали? - задумчиво проговорил Култхард. - Идём.
Туннель на той стороне был около трёх метров в диаметре и тоже уходил вниз. Свет исходил только от фонаря Бьюмонта, но в кромешной тьме даже он ярко освещал туннель. На неровной поверхности стен плясали тени.
Бьюмонт снял фонарь с каски и вытянул в сторону на всю длину руки.
- Если они устроили засаду и выстрелят в свет...
Через пару сотен метров шедший последним Браун остановился и оглянулся.
- Стой, - тихо произнёс он.
Култхард обернулся через плечо.
- Чё там, док?
- Погаси свет, Бьюмонт.
- С радостью!
Послышался тихий щелчок и туннель погрузился во тьму. Несколько секунд спустя, глаза начали видеть в темноте что-то ещё, помимо самой темноты. Из кривых стен и потолка прохода, даже из пола, тут и там, сочилось что-то синее. Почти незаметное, видимое только боковым зрением, бледное свечение. Нет, подумал Браун. Фосфоресценция. Он присел и рассмотрел одну трещину поближе. Он достал карманный нож, раскрыл лезвие и сунул его в трещину. Достал он его с какой-то бледно-голубой жижей.
- Похоже на какой-то лишай, - произнёс он. - Я слышал о такой штуке, но всегда думал, он зелёный.
Глэдстоун опустил очки и пощёлкал регулировкой.
- Без разницы, какого он цвета, для приборов ночного видения света хватает.
- Повезло нам, - сказал Култхард. - Надеть очки, народ. Бьюмонт, свет не включать.
- Ну, блядь, спасибо, сержант.
Браун опустил собственные очки и увидел в зеленом свете, как отряд пошёл вперёд. Он был рад, что фонарь им больше не понадобится, однако светящийся синий мох вызывал у него мурашки. Он встал и пошёл, пока остальные не ушли слишком далеко, поправляя на ходу тяжёлый медицинский рюкзак.
Несколько минут они шли в молчании, Спенсер периодически расставлял метки. На распутье они выбрали идти по левому туннелю и быстро оказались в тупике. Вернувшись в главный коридор, они прошли дальше и оказались у небольшой пещеры, слишком низкой, чтобы стоять во весь рост. Никакие коридоры оттуда не вели.
- Похоже, этот туннель так и идёт вниз, - произнёс Бьюмонт.
В его голосе уже не слышалось никакого восторга.
Култхард поднял кулак, призывая всех к вниманию.
- Как далеко?
Спенсер сверился с планшетом, экран которого ярко светился в приборе ночного видения, пусть даже яркость и была выкручена до минимума.
- Семьсот восемьдесят три метра, - ответил он.
- Три четверти километра, серьёзно? - прошептал Диллман.
Говорил он столь же нервно, насколько Браун себя чувствовал. Неизвестный мох никуда не делся, периодически выглядывая из щелей и дырок. Периодически попадались заросли покрупнее, светившиеся гораздо ярче, но по большей части это были тусклые полоски, похожие на прожилки вен в скалах.
- Идём, - сказал Култхард.
Ещё через пару минут Спенсер прошептал:
- Один километр.
Не успела по этому поводу развернуться дискуссия, как Бьюмонт зашипел и выругался.
- Сержант, тут кое-что есть.
Отряд тут же приготовился к бою и рассредоточился по всей ширине туннеля.
- Кости, - произнёс Бьюмонт. - Только скелет.
Култхард повернулся.
- Док, проверь.
Браун подошёл к Бьюмонту и осмотрел кости, сваленные у изгиба стены туннеля. То тут, то там кости скелета опутывали нити синего мха, похожие на следы улиток. Он присел рассмотреть поближе.
- Мужчина, взрослый. Никаких видимых следов травм на первый взгляд не заметно.
Он достал из кармана фонарь-карандаш и поднял очки.
- Глаза берегите.
Когда он включил фонарик, чтобы осмотреть получше, все отвернулись. Никакой плоти и сухожилий, связывавших суставы, на костях не было.
- Тут какие-то остатки, - тихо сказал Браун. - Типа геля, или вроде того.
Он достал ручку и провёл её кончиком по бедренной кости. На ручке осталось немного прозрачной вязкой сукровицы. Запаха не было.
Он аккуратно коснулся указательным пальцем кости. Нечто желеобразное. Поднеся субстанцию поближе к лицу, он нахмурился, затем снова прикоснулся к кости.
- Тёплое.
Отряд напрягся позади него.
- В чём дело? - спросил Култхард.
Браун сглотнул, сердце бешено колотилось. Он посмотрел на кончик пальца, затем обхватил кость и ощутил ладонью жар.
- Скелет тёплый. И слишком чистый, чтобы гнить здесь.
- Что за нахер? - требовательным тоном спросил Бьюмонт.
Голос его дрожал.
- Ты нас подкалываешь? - спросил Глэдстоун.
Говорил он увереннее, чем Бьюмонт, но и в его голосе явно слышался страх.
Браун провёл туда-сюда ладонью по скелету, в дюйме от костей.
- Весь тёплый, - слабым голосом произнёс он.
Его разум пытался осознать эту информацию, но каждый раз заходил в тупик. Холодный камень под коленом, кажется, издевался над ним.
- Тёплый? - переспросил Култхард.
Сердце Брауна дёрнулось и снова забилось с удвоенной скоростью, когда под костями он что-то заметил.
- Эй, Диллман.
- Чего?
- Когда ты наблюдал за теми пидорами, за которыми мы гнались, что такое забавное ты в них заметил?
На мгновение повисло напряжённое молчание. Затем Диллман произнёс:
- У одного из них на шее висел на цепи охуенно здоровый золотой знак доллара. Рэпера из себя изображал, или типа того.
Карманным ножом Браун подцепил цепочку, висевшую на совершенно белой грудной клетке. Стуча зубами, он потянул её одно звено за другим. Вскоре между костей показался металлический знак доллара, его поверхность больше не была покрыта золотом, лишь потускневший металлический сплав.
- Что это за хуйня? - высоким голосом произнёс Бьюмонт.
Он переминался с ноги на ногу и судорожно оглядывался.
- Эти кости слишком белые и слишком чистые, чтобы дойти до такого состояния.
Он посветил фонарём-карандашом кости, среди которых виднелись монеты, зажигалка, частично оплавившийся мобильный телефон, пряжка ремня. Под тазовой костью лежали два автоматических пистолета, на обоих следы гелеобразной слизи.
Култхард шагнул вперёд, взглянул на труп так, словно тот лично его оскорбил.
- Хочешь сказать, это один из тех парней, за которыми мы гнались?
Браун пожал плечами, дёрнул ручкой, чтобы знак доллара покачнулся.
- Пиздец, - сказал Спенсер. - Что, блин, такое может сделать с человеком?
Браун покачал головой.
- Кто ж знает-то?
Он поводил фонарём по стенам и потолку туннеля.
- И куда оно делось? - слабым голосом поинтересовался Глэдстоун.
- Идём? - спросил Култхард.
- Думаю, всем предельно ясно, что кого-то или чего-то, что сделало с ним такое, здесь больше нет, так? - сказал Глэдстоун.
- Какое-то оружие? - спросил всё ещё взволнованный Бьюмонт.
- Ну, и что это может быть за оружие? - поинтересовался Браун.
Култхард выпрямился.
- Так, всё. У нас есть задание, и мы его выполним. Ответы получим по пути.
- Всё ещё тёплый, - напомнил ему Браун. - Думаю, всё случилось недавно.
- Тогда будем двигаться с крайней осторожностью, блядь, - сказал Култхард.
По туннелю эхом разнесся грохот очереди из автомата. Отряд "Эпсилон" замер и прислушался. Крик, ещё одна очередь, затем низкий сотрясающий всё, грохот.
- Граната? - тихо спросил Диллман.
Вновь опустилась тишина.
- Свет погасить, рты закрыть, - сказал Култхард. - Браун, рядом со мной, на случай, если найдём ещё тела. Бьюмонт, замыкающим. Выдвигаемся.
Браун кивнул, убирая нож. Ему это не нравилось, но решение сержанта было здравым. Бьюмонт, похоже, был напуган этим приказом, и это понятно. Его нервы были похожи на электрический разряд, передавшийся всему отряду. Для него будет лучше отойти в арьергард и успокоиться. Отряд неохотно построился. Браун бросил взгляд на скелет, лежавший на полу, вздрогнул и молча прошёл мимо.
В полном молчании они прошли минут десять, затем Спенсер прошептал:
- Два километра.
В отдалении послышался крик, и мгновенно прекратился. Несколько очередей. Все замерли и прислушались, но ничего больше не услышали.
- Идём, - уверенно произнёс Култхард.
- Сержант, вы уверены? - спросил Браун, но ответом ему была лишь спина Култхарда.
Спустя несколько минут, Спенсер произнёс:
- Три километра.
Браун указал и Култхард кивнул. На полу туннеля лежали ещё два скелета. Браун присел и ощутил исходящее от них тепло, сильно контрастирующее с холодом камней вокруг. По земле были разбросаны два АК-47 и несколько металлических предметов.
- Что за хуйня, мужик? - спросил Бьюмонт всё тем же высоким и напряжённым голосом. - Что могло такое сделать?
- Может, вернёмся? - спросил Браун.
- Впереди ещё пятеро, - сказал Култхард. - И то, что это сделало, тоже впереди. Пройдём ещё чуть дальше.
- Надо уходить, сержант! - воскликнул Бьюмонт. - Серьёзно, как можно, блядь, воевать...
- Соберись, солдат! - рявкнул Култхард. - Подбери сопли. Пройдём ещё немного вперёд и посмотрим. Где-нибудь туннель закончится, разделится или выйдет на открытое пространство. Я хочу посмотреть, что будет. Если на пяти километрах ничего не произойдёт, повернём назад.
- На пяти километрах? - голос у Бьюмонта был, как у ребёнка. - Какие, нахуй, пять километров?
- Идём, - тихо произнёс Култхард, его голос и поведение являли собой образец спокойствия.
Браун задумался, чувствовал ли сержант то же спокойствие, какое демонстрировал. Похоже, только Бьюмонт более чувствительно реагировал на происходящее. Браун стиснул зубы, чтобы унять собственную дрожь и пошёл дальше.
Стены всё ещё были покрыты странными венами мха, туннель оставался трех метров в диаметре, и продолжал идти под уклон вглубь горы. Несколько минут они ничего не слышали.
- Будьте настороже, - сказал Култхард. - Как дела, Ослик? Нормально всё?
Бьюмонт не ответил.
Сержант тихо рассмеялся.
- Прости, Джош, я тебя просто подкалываю. Серьёзно, всё нормально? Ты там немного нервный был.
Нет ответа.
- Сержант, позади меня никого нет, - произнёс Сэм Глэдстоун.
- Чего?
- Он шёл замыкающим, но его там нет.
Култхард выругался.
- Бьюмонт! - прошипел он. - Блядь, надеюсь, он не запаниковал и не сбежал.
- Я б услышал, сержант, - сказал Глэдстоун.
- Ну, не знаю. А услышал бы? Спенсер, оставь планшет и бегом вернись по туннелю. Если не найдёшь его через несколько сотен ярдов, придётся его оставить, а потом, как вернёмся, я ему жопу к хуям порву.
- Есть, сержант.
Спенсер оставил оборудование и убежал прочь. Несколько минут все стояли в неуютной тишине.
- Нервный пацан, - вскоре произнёс Браун. - Первый выход.
- Не надо его оправдывать, - ответил Култхард. - Он солдат, блядь.
Вернулся Спенсер, неся что-то в руке.
- Надо валить отсюда нахуй, - сказал он.
Между его пальцами свисала цепочка с двумя армейскими жетонами.
- Нахуй? - прошептал Диллман.
- Бьюмонта? - напряжённым голосом проговорил Култхард.
- Он, блядь, в скелет превратился, как те пидоры повстанцы, которых мы нашли. Не осталось ничего, кроме пряжек, оружия и прочего говна. Он, блядь, в кости превратился, сержант!
Диллман начал что-то бормотать и светить нашлемным фонарём во всех направлениях. Настроение отряда начало рушиться.
Култхард отключил фонарь Диллмана.
- Угомонись, нахер! Спокойно все.
- Спокойно, сержант? - переспросил Глэдстоун. - В натуре, мы тут по уши в говне.
- Всем. Спокойно. Спенсер, ты забрал оружие Бьюмонта?
Спенсер покачал головой.
- Оставил. Ремня нет, нести тяжело. Но обоймы я забрал.
- Разумно. Теперь нужно оценить происходящее.
- Считаю, надо уходить, сержант, - произнёс Браун.
Он старался говорить спокойно, но слышал в собственном голосе дрожь.
- Не всё так просто.
- Должно быть, - произнёс Диллман. - На хуй их всех, пусть они там даже и живые. Что бы ни достало Бьюмонта, достанет и их. Подождём снаружи пещеры и примем всех, кто выйдет.
Култхард вытянул руку, бледно-зелёная волна в цвете очков ночного видения.
- Угомонитесь, все. Уйти будет не так уж просто. Я с вами. При любых других обстоятельствах я бы с уверенностью запросил об отмене. Но, то, что забрало Бьюмонта, забрало его с тыла.
- А значит, оно позади нас, - сказал Браун, осознание этого факта ледяной волной охватило внутренности. - Либо, оно там не одно, спереди и сзади.
- Именно.
- Значит ли это, что мы должны продолжать? - спросил Глэдстоун. - Может, всё станет только хуже.
- Возможно. А возможно, есть ещё один выход. - Култхард поднял планшет Спенсера, осмотрел экран. - У нас ещё остались сенсоры, да?
Спенсер убрал жетоны Бьюмонта в карман.
- Ага, полно.
- Хорошо. Пройдём ещё километр, поищем, куда ведёт туннель и есть ли другой выход. Если есть, попробуем обойти то, что бы тут ни было. Если нет, развернёмся и рискнём встретиться с ним. Спенсер, это, конечно, маловероятно, мы тут принимаем какие-нибудь сигналы?
Капрал достал оборудование и какое-то время пытался получить хоть какой-нибудь ответ от базы. Затем он переключился на широкий диапазон в поисках хоть каких-то передач. Он ничего не нашёл, и на открытых частотах никто не отзывался.
- Ничего, сержант.
- Я и не ждал. Ладно, Браун, держись посередине. Мы со Спенсером впереди. Глэдстоун и Диллман замыкают, но идти вы будете спиной вперёд. Идти будем медленно, а вы не сводите глаз с туннеля позади нас. Идём.
Они вновь медленно пошли вперёд. Браун чувствовал себя немного бесполезным, находясь в середине строя, но он понимал, что делал Култхард. Защищать парня, который лучше всех умел лечить раненых. Только, судя по всему, эта штука не оставляла раненых. Он услышал вздох Глэдстоуна и повернулся.
- Видал? - прошептал Глэдстоун Диллману.
- Ага. Вон!
Браун тоже увидел. Он поднял очки, чтобы посмотреть невооружённым взглядом. Движение, скорее, даже мерцание света во тьме, бледно-голубая рябь. Он заметил рябь гладкой прозрачной сферы, нечто овальное, но оно вжалось в стену и исчезло.
Остальные остановились посмотреть. Все пятеро смотрели во все глаза, но туннель оставался тёмен, и как смерть, спокоен.
- Идём дальше, - сказал Култхард.
Браун также пошёл спиной вперёд, его глаза пытались рассмотреть каждый дюйм туннеля позади.
- Вон! - резко вскрикнул Глэдстоун.
Он тоже увидел. Гибкое движение чего-то стеклянного на потолке, метрах в тридцати позади. Ближе, чем в прошлый раз. Как будто гигантская водяная капля начала падать с потолка, но повисла и тут же втянулась обратно.
- Оно, блядь, за нами идёт, - прошипел Диллман и вновь включил нашлемный фонарь.
- Но, что это? - воскликнул Спенсер. - Оно хоть живое? Док?
Браун дёрнулся, когда к нему обратились напрямую.
- Я тут не эксперт, - проговорил он. - Чем бы оно ни было...
Его слова потонули в воплях Глэдстоуна и в криках ужаса Диллмана, когда свет фонаря отразился от огромной склизкой массы на потолке прямо над ними. Она текла и колыхалась, словно перевёрнутая река по камням, затем расширилась, удлинилась и свесилась с потолка туннеля, как прозрачный желеобразный водопад. Гигантский желатиновый пузырь раскрылся и упал.
Диллман завалился набок, туннель заполнился оглушающим лаем и ослепляющими вспышками его оружия, а Глэдстоун попытался побежать обратно, но поскользнулся и упал. Он оттолкнул Брауна, тот от неожиданности упал на зад и пополз прочь, ища руками оружие, пока Култхард и Спенсер целились в потолок и стреляли.
От воплей Глэдстоуна стыла кровь, когда это нечто охватило его ноги. Браун пытался смотреть во вспышках выстрелов, но мог видеть лишь отрывистые изображения, как в стробоскопе. Ноги Глэдстоуна, одежда, а с нею и плоть плавились в прозрачном пузыре, пока за одно мгновение не остались лишь кости. Он пытался стряхнуть его руками, но в ужасе поднял бесплотные, совершенно белые кости пальцев, которые упали и разлетелись под его ногами. В одно мгновение мясо с рук исчезло по локоть. Из шаровидной массы хлестнули вперед и втянулись обратно щупальцевидные придатки, как обезумевшие морские анемоны, когда масса заполнила туннель. Диллман, Спенсер и Култхард разбрасывали град пуль, которые впивались в это создание, практически не причиняя ему вреда. Оно, казалось, вздрогнуло и изогнулось от пуль, а затем снова безжалостно бросилось вперёд. Лишь свет фонаря Диллмана держался ровно. Крики Глэдстоуна резко оборвались, когда оно добралось до туловища, а Браун сумел подняться и побежать.
Он понёсся по туннелю, заметив, что остальные побежали вместе с ним. По крайней мере, Култхард и Спенсер. Во время бега они тяжело дышали, целью их было лишь увеличение дистанции между собой и этим зловонным ужасом. Из-за страха перед тем, что тварь находится прямо у него за спиной, Браун не смел оглянуться, из-за страха перед тем, что он видел, как кончил Глэдстоун, и что Диллман попался. Он споткнулся и едва не упал, когда пол туннеля оказался усеян кусками породы, от части стены, которая обвалилась, практически перегородив проход. Результат взрыва гранаты, что они слышали ранее. Когда он невольно пнул скелет, повсюду разлетелись кости.
Свет в туннеле впереди становился всё ярче, и он бросился к нему, не обращая внимания на возможную опасность там, по сравнению с верной смертью за спиной.
Они выскочили в невообразимо гигантскую пещеру, затормозив на краю скального выступа, нависающего на сотни метров над полом пещеры. Потолок исчезал в тумане где-то далеко наверху, сквозь него проступало мягкое голубое свечение. Стены гигантского помещения были покрыты прожилками странного лишайника, всё оно освещалось сюрреалистическим светом, как будто бледный солнечный свет проникал сквозь тропические воды, что было нелепо на глубине в несколько километров под землёй. По полу растянулась и возвышалась в облаках тумана некая структура, явно искусственного происхождения - длинная спиралевидная башня, сотни метров в высоту с основанием не менее километра в радиусе. Изогнутые контрфорсы сходились по кругу с башнями поменьше. Монументальное, органичное сооружение, словно было кропотливо высечено прямо в породе. С выступа вниз, к нижним уровням строения и полу пещеры вела огромная лестница. Каждая ступенька была около двух метров в высоту и примерно такой же ширины; в туман уходили сотни гигантских ступенек. Воздух был холодный и влажный, пахло металлом и древностью. Всё, куда падал взгляд, говорило о возрасте за пределами любого периода истории. Геологической эпохи.
- Ёб твою мать, - проговорил Спенсер, поднимая очки.
В его голосе слышались признаки безумия.
Услышав позади шаркающий пыхтящий звук, они подскочили и обернулись. Из туннеля вышел, шатаясь и подвывая в агонии, Диллман. Его левая рука была совершенно бесполезна, голая кость, ладонь исчезла. У него не хватало части лица, из открытого черепа щерились зубы, которые обтягивала пузырящаяся кровоточащая кожа.
- Саржааан... - невнятно пробулькал он, вытягивая здоровую руку и падая на колено.
Спенсер отшатнулся, отвернулся и шумно сблевал. Браун поспешил вперёд, медицинская подготовка взяла верх, отбрасывая на какое-то время шок и ужас. Но дотронуться до этого бедолаги он не решился. Он присмотрелся, пытаясь оценить, где кончались повреждения. Плечо Диллмана было выедено и до сих пор плавилось. Сухожилия, державшие сустав, распались, и Браун увидел, как кости руки Диллмана со стуком осыпались на камни. Плоть на шее размягчилась, из обнажённой сонной артерии била кровь.
Диллман царапал Брауна одной рукой, в то время как санинструктор таращился на него в полной растерянности даже, когда процесс разложения замедлился до полной остановки. Однако травмы нанесли необратимый ущерб, жизненных сил у Диллмана не осталось. В поле зрения Брауна появился ствол автомата Култхарда, упёрся в лоб Диллмана и гавкнул. Бедолага откинулся на спину, его затылок разлетелся на куски и попал на стену пещеры.
Спенсер продолжал опорожнять желудок, а Браун опустился на колени и задрожал, совершенно опустошённый. Култхард подошёл ко входу в туннель, из которого они выбежали и уставился в темноту. Он включил на шлеме фонарь и тьму разрезал луч света. Он поводил им по стенам и потолку.
Когда Спенсер, наконец, прекратил блевать и тяжело дышал короткими дрожащими вдохами, Култхард произнёс:
- За нами, вроде не идёт. Может, это всего лишь охрана туннеля.
- Охрана? - переспросил Браун.
Култхард указал на невообразимое подземное сооружение.
- Не думаю, что кто-то должен был это найти, как считаешь?
- Но, что это? - спросил Браун. - Что за создание...?
- Лучше не пытаться выяснять, - сказал Култхард. - Мы мыслим по-солдатски. Такие вопросы для учёных.
- Поверить не могу, что оно не добралось до всех нас, - сказал Спенсер.
- Видать, давно не тренировалось, - предположил Браун. - Не такое уж быстрое, с учётом всей своей смертоносности. К тому же, мы видели только четыре трупа повстанцев. Значит, ещё четверо могли пройти. Ему не нравятся наши фонари, хоть от них оно только замедляется.
- Фонари оказались полезнее стрельбы, - сказал Спенсер.
- Может, тут слишком ярко, - произнёс Култхард, оглядывая бледно-голубое свечение пещеры.
- Смотрите.
Култхард и Браун посмотрели, куда указывал Спенсер. Несколько гигантских лестниц, подобные той, что опускалась перед ними, тянулись от пола к ряду выступов вдоль стен. Их выступ тянулся на сотню метров до другой лестницы, уходившей вниз с дальней стороны. На той лестнице виднелись четыре фигуры, спускавшиеся прямо вниз. Двигались они так, словно были измотаны, и, прежде чем спуститься на очередную ступень, сидели на предыдущей. Одному из них постоянно помогали остальные, очевидно, он был ранен.
- Пидарасы, - произнёс Култхард.
Он подошёл к трупу Диллмана, взял у покойника снайперскую винтовку и прицепил к ней оптический прицел. Подойдя к краю верхней ступени, он лёг на живот и развернул сошки под стволом винтовки, чтобы целиться вниз.
- Сержант, вы серьёзно? - скептически поинтересовался Браун.
- У нас тут, блядь, работа, джентльмены. И я хотя бы сделаю так, чтобы она была выполнена чётко.
Он нажал спусковой крючок и голова одного повстанца разлетелась брызгами крови, которые было видно даже издалека невооружённым глазом. Остальные обезумели, стали карабкаться, словно перепуганные муравьи. Култхард выстрелил снова, и второй человек упал с разорванной грудью. Ещё одна пуля попала раненому повстанцу в плечо, он развернулся, упал на скалу и скрылся с обратной стороны огромной ступени. Они, наконец, догадались, откуда по ним стреляли, и последний человек также укрылся.
- Пидарасы, - повторил Култхард.
Он продолжал смотреть в прицел, тихо дыша.
Спенсер присел и свернулся калачиком позади каменного уступа. Он обхватил голову руками и тихонько покачивался.
- Спенсер поехал, - прошептал Браун Култхарду.
- Знаю, - ответил сержант, не отводя взгляда от оптического прицела. - Дай ему немного времени, и увидишь, как он придёт в себя.
- Сколько у нас времени?
- Кто ж знает? В данный момент, эта хуйня не лезет из туннеля, и я не собираюсь туда возвращаться. Вон там до сих пор сидит ещё одна целая повстанческая сволочь и одна с ранением в плечо неизвестной тяжести. В данный момент я намерен ждать, пока они вылезут и дать Спенсеру возможность собрать яйца в кулак. Тебе я предлагаю отдохнуть.
Тон его голоса не предполагал никаких дискуссий. Браун отошел подальше от входа в туннель и сел, опершись о стену. Очевидно, Култхард тоже поехал, только у него это происходило старым добрым армейским способом. Этот здоровенный мускулистый сержант повидал больше боевых действий, чем все они вместе взятые, и теперь позволил этому опыту овладеть им. Возможно, это была хорошая стратегия. Если человек способен отринуть эмоции и позволить своему опыту управлять собой, словно роботом, возможно, это поможет ему выбраться живым.
Время шло. Браун начал тревожиться о более насущных вещах, вроде вопроса, где они будут спать, сколько у них осталось пайка и воды, есть ли тут где-нибудь иной проход наружу, чем тот, через, который они пришли. И он также не горел желанием возвращаться тем же путём.
Он подскочил, когда бахнула винтовка Култхарда.
- Так и думал, что смогу его пересидеть, - с радостью в голосе произнёс сержант.
- Достали его?
- Ага. Он не думал, что я всё время буду смотреть в прицел. Я больше десяти минут сидел, злобный ты повстанческий пидорюга. Любитель ебаный, ты должен был выглянуть. А теперь ты - дохлый любитель, нахуй, - oн встал и закинул винтовку за плечо. - Все дохлые, не считая того, раненого, но, полагаю, он там кровью истечет. Идём, посмотрим.
Браун встал, хмуря брови в замешательстве.
- Идём, посмотрим?
- Ага. А что ещё делать?
Браун всерьёз задумался, но ни к чему не пришёл. Сержант говорил здраво. Им, как минимум, требовалось осмотреться, если они не собирались идти по тому же туннелю, к тому же, в процессе поисков, они могли бы закончить дело. Это был прагматизм, возведённый в абсолют, но в нём содержался хладнокровный здравый смысл.
Култхард подошёл к Спенсеру и присел рядом с ним.
- Как дела, солдат?
- Не очень, сержант.
- У меня тоже. Но нам пора идти, лады?
Спенсер поднял взгляд. Его узкое лицо было белым, словно кость, по сравнению с русыми, по-военному остриженными волосами.
- У меня дома сынишка остался, сержант. В следующем месяце ему будет два года. К его дню рождения я собирался домой. Первый я пропустил.
Култхард похлопал Спенсера по плечу.
- Мы выберемся, ты сядешь на транспорт до дома, как и собирался.
- Не выберемся, сержант. Никто не выберется, - oн указал на башни и шпили в пещере. - Что это вообще за хуйня такая, сержант? Мы тут все сдохнем.
Говорил он совершенно спокойно.
- Мы выберемся, - уверенно произнёс Култхард.
- Жена постоянно переживала, что я вернусь домой без ног после подрыва СВУ. Тебя не убьют, - сказала как-то она одной ночью, когда мы выпивали. - Я это чувствую. Она всегда была, как она сама говорила "духовным человеком". Считала, что была шизанутой, нахуй, понимаете? Но безвредной. Тебя не убьют, - сказала она. - Но, у меня есть жуткое ощущение, что тебя искалечит миной. Охуенное пророчество, да, сержант? Со всей своей духовностью, такой херни она предвидеть не могла!
Култхард рассмеялся.
- Не думаю, что кто-то вообще мог такую херню предсказать.
- Я должен был вернуться домой через две недели, сержант.
Глаза Спенсера блестели от слёз.
Браун охнул, когда Култхард сделал то, чего от него никак нельзя было ожидать. Сержант заключил Спенсера в крепкие объятия и прижал к груди.
- Расслабься, солдат, - произнёс Култхард и Спенсер зарыдал.
Пока Спенсер плакал, Браун неловко простоял целую минуту. Санинструктор гадал, почему он так спокоен, настолько холоден внутри, и осознал, что весь его ужас, весь страх, заперты у него в груди. Его истинное "я" и все эмоции, которые оно таило, было заперто в ящике внутри него, и в какой-то момент ему придётся открыть этот ящик. Ему было страшно думать о том, что случится, когда он это сделает, но в данный момент, это помогало ему не рассыпаться. Станет ли он, благодаря этому, лучшим солдатом, чем Спенсер? Станет ли хуже, как человек? С учётом всех ужасов, что он видел, всех ран и травм, к которым он привык, произошедшее сегодня действительно должно было его сломить. У него не было ни жены, ни детей, о которых переживал Спенсер. Но у сержанта они были, и он тоже держался. Возможно, Спенсер утратил контроль над своим запертым ящиком.
Култхард отпрянул от него.
- Короче. Поднимайся, сынок. Тебе уже лучше.
- Простите, сержант, я просто...
- Нахуй извинения, Спенсер, что было, то было. Готов выдвигаться?
- Так точно, сержант.
Спенсер всё ещё дрожал, но теперь в нём появилась уверенность.
- Браун?
Санитар кивнул, встряхнулся.
- Так точно, сержант.
По крайней мере, - подумал он, - готов, насколько это возможно.
Култхард хмыкнул и надел рюкзак.
- Что ж, я определенно не собираюсь возвращаться тем же путём, что мы пришли. Та штука в туннеле, чем бы она ни была, похоже, так и собирается там сидеть, так что оставим её в покое. Тут должен быть другой выход. В такой громадине, - он указал на грандиозное сооружение, заполнявшее пещеру, - не может быть только один вход. Идём.
- Сержант, - произнёс Браун, нашедший в себе силы высказать тревожащее беспокойство, щекотавшее ему мозг с тех самых пор, как они оказались на скалистом выступе.
- Чего?
- Та штука в туннеле не пошла за нами. Возможно, вы правы, и тут слишком ярко.
- Ага. И...?
- Ну, раз она тут что-то охраняет, но не пошло за нами, это должно что-то значить.
Сержант прищурился.
- Типа, тут есть что-то ещё, что выполняет ту же работу, а ту хрень волнует только туннель?
- Вроде того.
- Здраво. Держи оружие наготове. Идём.
Они пошли вдоль уступа, направляясь к гигантской лестнице, по которой шли повстанцы. Браун тихо присвистнул, когда они поравнялись с массивной бронзовой плитой десяти метров в высоту и пяти в ширину, испещрённой незнакомыми кривыми символами и узорами, при взгляде на которые кружилась голова. Он пытался понять их смысл, но взгляд скользил мимо, а к горлу подступила тошнота.
- Вон там, - сказал Спенсер. - И, вон там.
Они проследили за его жестом и увидели ещё плиты на других выступах по всей пещере. То тут, то там виднелись другие туннели, похожие на тот, через который они пришли.
- И в тех туннелях, скорее всего, сидят такие же блядские чудища, как и то, что напало на нас, - произнёс Браун.
- Предположим, что в каждом, - сказал Култхард. - Надо поискать что-нибудь другое. Идём.
Ещё двадцать метров по уступу спустя им открылся лучший вид на грандиозное сооружение, и они смогли рассмотреть его целиком. На дальней стороне пещеры, на вершине ещё одной гигантской лестницы, которая тянулась даже ещё выше той, на которой они недавно стояли, зияла пасть ещё одного туннеля.
- Метров пятьдесят в ширину, - сказал Култхард. - В таком пространстве у нас будет шанс побороться.
- Вероятно, туда и направлялись повстанцы, - сказал Браун. - Возможно, это и есть проход через строение.
- Или вокруг него на первый этаж.
Воздух разорвал вопль. Высокий и жуткий, это был голос человека, глядящего на ужасную смерть. Он внезапно оборвался.
- Шёл оттуда, - Спенсер указал на лестницу, мимо которой они недавно прошли, той, где под огнём винтовки Култхарда погибли повстанцы.
- Похоже, старина Раненый-В-Плечо всё же выжил, - произнёс сержант.
- До сей поры, - Браун ощутил, как запор на ящике в его груди начал ослабевать.
- Ладно. Тишина, - Култхард вскинул оружие и пошёл к лестнице. - У нас нет выбора, кроме как идти этим путём, так что будем пробиваться.
Он подошёл к первой ступеньке и спрыгнул вниз. Приступок находился всего в нескольких дюймах над его головой, но он шагнул вперёд и спрыгнул дальше. Браун и Спенсер последовали за ним.
Колени Брауна вздрагивали с каждым прыжком, и он гадал, сколько ещё они продержатся. Сколько ещё они выдержат такое напряжение? Повстанцы преодолели две трети пути и выглядели измотанными, постоянно спотыкались.
И, с учётом пути вниз, им придётся взбираться наверх по ещё более длинной лестнице, чтобы добраться до широкого туннеля, который они видели. А ещё предстоит бой с тем, что вызвало этот вопль. Базовая подготовка или современные боевые действия не готовили солдат к подобным вещам. Готов к чему угодно? Никто не подразумевал под "чем угодно" места, вроде этого.
Его внутренний замок ослаб ещё немного, поэтому Браун перестал думать и продолжил движение.
После пятидесяти прыжков он перестал считать, но после ещё нескольких Култхард остановился и поднял кулак. Они замерли и присели в готовности. Култхард постучал по уху. Браун прислушался и услышал царапающий скребущий звук. Отдалённый, но быстро приближающийся. Култхард подкрался к краю ступени, на которой они стояли, заглянул и тут же принялся стрелять. Он водил автоматом влево-вправо, грохот коротких очередей разрезал тишину и отражался от стен в отдалении. Браун и Спенсер тоже подошли к краю. Спенсер тут же присоединился к Култхарду, а Браун на мгновение замер от шока.
По ступенькам в их сторону катилась волна созданий, подобно набегающим чёрным водам. Внизу оставалось всего около двадцати ступеней и их количество быстро сокращалось. Они карабкались на множестве ног, у них были чёрные тела, как у скорпионов, но там, где на колыхающихся хвостах должны быть жала виднелись ухмыляющиеся лица, практически человеческие, пусть и искривлённые в какие-то жуткие формы с большими глазами и глубокими ртами. Когда твари перебирались через ступени, эти рты были бесшумно открыты, либо хлопали, как у рыб. Каждая была около метра в длину, в передней части грудной клетки хватали воздух жуткие пасти.
Браун вскинул оружие и присоединился к бою. Пули впивались в тварей, срывали жёсткие панцири, пробивали раны, из которых вытекала светящаяся голубая кровь. Когда падала одна, остальные переступали через неё. Некоторые спотыкались от выстрелов, попавших в конечности, и падали с боков лестницы. Браун осознал, что твари кричали, то ли от боли, то ли от страха, то ли от восторга - он не знал, но голосов он не слышал, лишь громкое шипение воздуха, исходящее из кривых отвратительных рож, которые при беге раскачивались на сегментированных хвостах.
Не было ни одного способа для Брауна и его товарищей взобраться по ступенькам подальше от этого ужаса, так что рубеж придётся держать здесь. Култхард сорвал с пояса гранату и швырнул её за первые ряды. Она взорвалась в облаке блестящих панцирей и камней. Спенсер опустошил обойму и ловко вставил следующую. Он продолжил стрелять, пока Браун перезаряжался. Култхард швырнул ещё две гранаты, сменил обойму, чтобы продолжить стрельбу. Браун тоже бросил гранату и вставил последнюю обойму. Выла и рычала автоматическая стрельба, они били выверенными очередями, как на тренировке.
Твари находились всего-то в пяти ступеньках от них, затем в четырёх, а патроны уже заканчивались. Браун, Спенсер и Култхард бессвязно вопили и стреляли по наступающему противнику. Спенсер бросил гранату, когда твари были уже слишком близко для взрыва.
Три ступеньки и их ряды начали сокращаться, две ступеньки, так близко, что можно дотянуться.
Внезапно, бойцы рассредоточились влево и вправо, стреляя короткими очередями по последним тварям, которые уже забрались на последнюю ступеньку и пытались достать их за конечности тяжелыми, быстро клацающими челюстями. Спенсер закричал, когда одна подобралась слишком близко, его оружие клацнуло до нелепого громко. Пусто. Браун выстрелил три короткие очереди, а затем, выяснилось, что ни одной твари не осталось. Култхард убил двоих прямо у себя под ногами, повернулся и убил последнюю, которая уже была готова броситься на Спенсера.
Вдруг стало тихо; в ушах звенело.
Дейв Спенсер посмотрел на сержанта с улыбкой облегчения, а Браун вскинул руку и крикнул:
- Стоять!
Однако Спенсер уже сделал шаг в сторону трупа под ногами и ушёл прямо за край лестницы. Его рот исказился в форме буквы "О" от полнейшего удивления, и Спенсер исчез из вида.
Браун и Култхард бросились к краю, но Спенсер исчез в темноте. Секунду спустя послышался его голос, вой отдалялся, пока не оборвался звуком влажного удара. Гигантская пещера погрузилась в тяжелое молчание.
Руки и ноги Брауна начали неконтролируемо трястись.
- Досталось же его ёбнутой жене, - пробормотал он.
Култхард стоял рядом, тяжело дыша от напряжения, как и Браун, однако в поведении сержанта чувствовался гнев.
- И радио с ним ушло, блядь, - наконец, произнёс Култхард.
Он кричал, вопил, пинал трупы жутких скорпионообразных тварей. Браун сел и принялся наблюдать, как этот человек, наконец, дал волю своим эмоциям. Подобно скороварке, он, очевидно, уже давно был готов взорваться.
Вскоре сержант опёрся спиной на стенку ступени и сполз на пол.
- Короче, у нас есть только то, что есть при себе, и никакой связи.
Браун кивнул.
- У меня осталось только то, что здесь, - он приподнял оружие. - И всё. А у тебя?
- То же самое.
- Ещё есть две гранаты.
- У меня ни одной. Но у нас обоих остались пистолеты, - сказал Култхард.
- Возможно, пригодится для себя, - тихо проговорил Браун, и говорил он всерьёз.
В некотором смысле, приставить к виску ствол "45-го" и спустить курок, казалось неплохим вариантом.
Он посмотрел на валяющиеся вокруг трупы с хитиновыми панцирями.
- Думаешь, мы их всех уложили?
- Надеюсь. Эти древние пидоры не выдержали столкновения с современным оружием.
- Оружием, которое очень быстро опустеет, если придётся применить его вновь.
Култхард лишь кивнул, глядя в пол у себя под ногами. Вскоре, он решительно хмыкнул и встал.
- Так. Идём.
Браун взглянул на него, стоящего на фоне призрачного тумана и бледно-голубого свечения лишайника.
- Ага. Хорошо.
Они вновь начали спускаться по ступеням, пробираясь через поломанные тела, голубую кровь и битые камни, оставшиеся после боя. Там, где гранаты превратили ступени в мелкую крошку, они аккуратно скатывались на заднице. То тут, то там некоторые твари до сих пор дёргались, но они избегали их, экономя патроны. После дюжины ступеней трупы закончились. Пройдя ещё пару, они увидели пятна крови на камнях, куски плоти и обрывки одежды.
- Много крови, - заметил Браун. - Этим тварям явно нравится мертвечина, равно, как и тот, кто выжил. Очень надеюсь, мы убили всех.
Култхард кивнул и они продолжили спускаться молча. Наконец, тяжело дыша, на ватных ногах и разбитых ступнях, они достигли дна и оказались в завихрениях тумана.
В воздухе стоял низкий вибрирующий стон. Каменный пол гудел. Затем всё стихло. Едва Браун и Култхард повернулись, чтобы посмотреть друг на друга, гул возобновился, уже громче и сильнее. Затем ещё раз. И ещё. Вибрация усилилась, звук стал напряжённее и отчаяннее, его сопровождал тяжёлый металлический лязг. Затем на них надолго и тяжело опустилась тишина.
Вскоре Браун произнёс.
- Что это была за хуйня?
Култхард смотрел на сооружение в центре пещеры. Оно взмывало высоко над ними, окутанное нитями голубоватого тумана. У Брауна начала кружиться голова, когда он туда посмотрел. Основание окружали башни поменьше, высотой около тридцати метров каждая, соединённые изогнутыми контрфорсами. В основании каждой малой башни имелась округлая ниша, в которой стояла статуя. Со своей не самой удобной позиции Браун заметил, что каждая статуя была обращена к центральной башне. Статуи были практически человеческой формы, они сидели, скрестив ноги, однако у каждой было четыре руки, по восемь пальцев на каждой, тянущиеся во все стороны, словно для объятий. Их животы были растянутые и жирные, лица с четырьмя широкими глазами - по паре друг над другом. Браун подошёл, чтобы изучить ближайшую, и увидел, что детализация была очень высокой, внушающей тревогу. Статую не столько были вырезаны, сколько живое существо мгновенно превратилось в камень. Он задумался, что, наверняка, именно так оно и было. Все статуи были, как минимум, три метра в высоту и дородными.
Взгляд Култхарда всё ещё был сосредоточен на главной башне. Браун встал рядом и понял, что тот смотрит на дверь, тёмный проём в скале, несколько метров в высоту и пару метров в ширину.
- Стон доносился изнутри, как думаешь? - спросил сержант.
- Какая разница? - отозвался замерший Браун.
- Я должен знать, - Култхард направился к двери.
- Сержант? Серьёзно, идём. Что, если ещё больше... - голос Брауна стих, когда Култхард подошёл к проёму.
Когда сержант приблизился, внутри начал пульсировать мягкий голубой свет. Снова раздался стон, всё вокруг задрожало. Когда стон послышался ещё раз, сердце Брауна ёкнуло, и он прижал ладонь к груди. Он замер на месте, глядя, как Култхард шагнул в широкий проход.
Сержант остановился внутри и его взгляд начал ползти вверх. Его силуэт очерчивался в голубом свечении, которое пульсировало всё быстрее и быстрее. Стон превратился в рёв, оружие выпало из ослабевших пальцев и повисло на ремне.
- Цепи, - заикаясь, произнёс Култхард.
Он посмотрел влево, вправо, вверх и вниз, оглядывая пустое пространство.
- Гигантские цепи идут прямо сквозь плоть. Прямо через глаза!
Он упал на колени и запрокинул голову, словно пытаясь посмотреть себе за спину.
- Это тюрьма. Вечная тюрьма!
Он начал смеяться высоким ломким смехом, который исходил явно не из здравого рассудка.
Стон превратился в низкий всеохватный голос, который отражался от стен пещеры.
- Освободи меня!
Звякнули натянувшиеся и ослабшие цепи. Какое-то дремлющее чудовище, жившее в башне, и расколовшее разум Култхарда, забилось, и снова загремел его голос:
- ОСВОБОДИ МЕНЯ!
- Сержант! - крикнул Браун, в животе у него всё скукожилось от ужаса. - Надо идти!
Ему хотелось оттащить сержанта, но он не желал рисковать видеть то, что видел он.
- Сержант! - крикнул он.
Лицо Култхарда немного повернулось в его сторону, Браун увидел обвисшие щёки, слюнявый рот, дикие остекленевшие глаза и понял, что Култхарда больше нет. В этой телесной оболочке не осталось ничего человеческого. Браун всхлипнул и побежал.
Он оббежал башню и бросился к первой ступени лестницы на противоположной стороне. Он залез на неё, а голос продолжал раз за разом грохотать:
- Освободи меня! Освободи меня! Освободи меня!
Браун карабкался по ступеням, сдирая ладони о грубую поверхность. Он всхлипывал и тяжело дышал, мышцы плеч и спины горели, но он продолжал карабкаться дальше. Он никак не мог избавиться от воспоминания о набегающих скорпионообразных тварях, и представлял, что они преследуют его, но не смел обернуться. Голос существа, заключённого внизу всё кричал и кричал.
В какой-то момент, где-то на пятидесятой ступени, Браун упал, выдохшись, и вокруг него сгустилась тьма. Он решил, что умирает, и не стал сопротивляться.
Он понятия не имел, сколько прошло времени, когда снова очнулся. В гигантской пещере всё было спокойно.
Браун с трудом поднялся на ноги, и продолжил подъём, ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой. Время размазалось, разум представлял собой темную пустоту, пока он не поднялся на ещё одну ступень, и увидел перед собой пустое пространство. На дальней стороне, в нескольких сотнях метров, зиял провал гигантского туннеля, угрожая втянуть его в себя.
Браун рассмеялся, опасно приблизившись к состоянию истерики, вскочил на ноги и, хромая, направился во мрак. Ему было плевать, что там, ему лишь хотелось покинуть это спрятанное сооружение и пленника, сидящего внутри.
На стенах снова появился светящийся лишай, и Браун надел очки ночного видения. Он увиденного перед собой он замер на месте, растерявшись. Какая-то сеть, похожая на решётку. Он посмотрел вверх и вниз, и всё понял. Гигантские решётчатые ворота тридцати метров в высоту и пятьдесят в ширину, перегораживали туннель, глубоко вгрызаясь в породу. Браун подошёл ближе и увидел, что металл был похож на те гигантские пластины, что он видел ранее и представлял собой скрещённые бронзовые палки не менее двадцати сантиметров толщиной. Каждая квадратная дыра была около полуметра шириной. Если скинуть все вещи, возможно, он сможет протиснуться. Либо отлично застрянет на полпути.
Без разницы. За воротами, за пределами досягаемости тусклого сияния пещеры позади Брауна, виднелось бесчисленное количество шаровидных силуэтов. Они извивались, двигались, вытягивали щупальца и втягивали их вновь. Сотни голодных тварей.
Браун опустился на задницу и тихо усмехнулся. Он проверил паёк и фляжку, попытался подсчитать, сколько он продержится, но не смог, поскольку мозг не желал идти на сотрудничество. Он обернулся посмотреть на туннель, через который они пришли. По сравнению с роем, ожидающим за воротами, одна или две в том туннеле представлялись более привлекательными. Если считать, что их одна или две. И если считать, что ему хватит сил снова спуститься и подняться. И, что в пещере его не ждали другие стражи. И если то, что находилось в заключении там, внизу, не вырвется в приступе ярости.
Младший капрал Пол Браун, опытный санинструктор и обученный солдат, лёг на пол и поджал колени к груди. Его разум не мог понять, что делать, так, что, наверное, он просто уснёт, а набравшись сил, возможно, решит, какой самоубийственный вариант спасения подходит ему лучше.


СПЕЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Кому: Полковнику Адаму Леонарду - директору отдела необъяснимых происшествий.
ДЛЯ ЛИЧНОГО ОЗНАКОМЛЕНИЯ
ТЕМА: Исчезновение команды "Эпсилон", к северу от Кандагара, после выявления отряда противника в подземном убежище.
ВЫЖИВШИЕ - 1: Младший капрал Пол Браун, санинструктор.
РАПОРТ: После потери связи с командой "Эпсилон" спустя 36 (тридцать шесть) часов с момента последнего сообщения, на поиски был отправлен второй отряд. Младший капрал Пол Браун из команды "Эпсилон" был обнаружен в предгорьях в 7 (семи) километрах от последнего известного местонахождения команды "Эпсилон". Браун был одет лишь в изодранное исподнее и каску, и находился в состоянии бессвязного бреда. Его левая рука ниже локтя представляла собой кость без плоти. Сама плоть была сожжена некой кислотой, либо каким-то подобным веществом. Его тело было покрыто различными ранами, некоторые были схожи с ранением руки (впрочем, не столь серьёзные), а остальные являлись результатом ударов, падений, царапин и т.д. При нём не было никакого снаряжения, за исключением фонаря, который он демонстративно отказывался отдать. Говорил он бессвязно, за исключением одной, постоянно повторяемой фразы: "Никогда его не выпускайте! Никогда его не выпускайте!". По текущей оценке психологов, Брауну, возможно, никогда не удастся восстановить своё состояние, однако, начато лечение. Его многочисленные травмы успешно излечиваются.
Мы по-прежнему пытаемся установить дополнительные факты, и готовим отряд для изучения места последнего известного пребывания отряда "Эпсилон". В связи с вашей настоятельной просьбой информировать вас обо всех необычных происшествиях, я отправляю вам эту телеграмму. Наш отряд войдёт в пещеру около последнего известного местоположения команды "Эпсилон" завтра, 14-го числа, в 08:00, на случай, если вы решите их сопровождать.
Прошу ответа.

Перевод: Кирилл Деев